КАК ПОКОНЧИТЬ С ЖИЗНЬЮ В ИЗРАИЛЕ
И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений –
Самоубийство и Любовь!
Федор Иванович Тютчев
Счастлив, кто падает вниз головой
Мир для него хоть на миг, но иной.
Владислав Фелицианович Ходасевич
Мало кто не кончал с жизнью в Израиле, точнее, не пытался покончить, но у него не получилось. Знаю одного геолога. Что он только с собою не вытворял! Он наступал себе на горло, уходил из мира, угрызался, ставил на себе крест, устраивал самосожжение жены, решал покончить раз и навсегда со всем разом, закапывал себя с талантом в землю, прощался с (прежней) жизнью, завязывал, тонул, канывал в бездне, не надеялся на возрождение... И что? Как огурчик! Шоферит в мисрад-ливуе. Нашел себя, живчик.
Я себя не нашел почти ни разу, нахожусь с трудом. Покончил бы с собой, да некогда, все руки не доходят. Я б их, вне всякого сомненья, наложил на себя, но надо поскромнее – а то все «я» да «я». Я уже и автоэпитафию себе сочинил:
Три грации известны в древнем мире.
Когда б не я, их было бы – четыре.
А вообще-то я – готов. Как поется в «Калевале»? А так поется в «Калевале»:
Тяжелы мои печали,
И тоска на бедном сердце.
Пусть тоска сильнее будет,
Тяжелей печали станут,
Как скончаюсь я, бедняжка,
Так с мучением покончу...
Или как сказал Федор Михайлович? А так сказал Федор М. Достоевский, и, между прочим, в «Дневнике писателя»:
«Так как на вопросы мои о счастье, я через мое же сознание получаю от природы лишь один ответ, что могу быть счастлив лишь в гармонии целого, которую я не понимаю, и, очевидно для меня, никогда понять не смогу. Так как, наконец, при таком порядке я принимаю на себя одновременно роль истца и ответчика, подсудимого и судьи и нахожу эту комедию со стороны природы совершенно глупою, а переносить эту комедию с моей стороны считаю даже унизительным, то в моем невольном качестве истца и ответчика, подсудимого и судьи, я присуждаю эту природу, которая так бесцеремонно и нагло произвела меня на страдание, вместе со мной к уничтожению».
И пусть Ф. М. не придуривается, что сие якобы цитата. Из якобы рассуждений одного самопокусителя. И стиль и мысль – отчетливо достоевские.
Какое нам в Израиле до всего этого, казалось бы, дело? А поставьте вместо слова «природа» слова «государство Израиль» и – бац!
А в Японии так вообще обучают искусству самоубийства молодежное население этой процветающей страны.
Сократ отдегустировал цикуту, наш местный царь Шауль – самоликвидировался самоукалыванием, Уриэль д'Акоста застрелился, Б. Савинков выбросился в пролет, Гаршин тоже. Есенин повесился... Кошмар... Что люди делают!
Что же до литературы, которая вообще учитель жизни, то чему нас учат примеры для примера и подражанья?
Примеры для подражанья:
Самоповешенье: Актер из «На дне», милейший человек.
Самоутопление: Русалочка; Офелия, умница и красавица, девушка из хорошей семьи.
Самоотравление: Ромео.
Самосожжение: Геракл.
Самоубийство с помощью колющих и режущих пред- метов: Джульетта.
Самоубийство с помощью огнестрельного оружия: Вертер, Ставрогин.
Самоубийство с использованием движущегося транс- порта или движущихся частей механизма: Анна Аркадьевна Каренина.
Самоубийство при падении с высоты: леди Макбет.
Самоубийство переохлаждением: Снежная королева.
Самоубийство с помощью животных: Клеопатра.
Самосварение: Ведьма (из братьев Гримм).
Саморастапливание: Снегурочка.
Харакири: «Мадам Баттерфляй».
Вот наиболее популярные примеры. А ведь самоубийство – это нехорошо!..
Во-первых, очень осуждаемо заведующими основными монобожьими конфессиями, а во-вторых, как известно из опыта китайцев, неуспокоенная душа самоубийцы после суицида, по причине незакопа на родовом кладбище, превращается в демона, мягко говоря – гуя. Демон, мягко говоря, гуй, совсем похож на человека и всем хорош, да не имеет подбородка, не отбрасывает тени и может принимать образ пса. При этом даже различают гуй-самоутопленника – шуйдзиньгуй и гуй-повесившегося – даоцзиньгуй. Добредя до Среднерусской равнины, оный гуй обретает подбородок и клыки, поднимается до упыря, а испив «нафтуси» в районе курорта Трускавец, переименовывается в вурдалака и обучается невидимости и полетам, и дальше вампиром гуляй – не хочу, поступая нехорошо с противоположными полами...
Ну, в общем, – если кто и спит под камнем сим,
То мы еще немного повисим.
Из многих способов покончить с жизнью в Израиле почти все способы не годятся, малоэффективны и пошлы. Кидаться под ракевет? Он ходит раз в год... И плюгавенький.
Утопиться в потоке Кидрон? Мифологичен до иссохлости поток наш Кидрон.
Броситься с крепостной стены Кирьят-Аты?..
А счета? За газ, свет, мыло?! Нет, это ни к чему.
...В принципе, есть только несколько веских причин покончить с жизнью в Израиле: их пять.
№ 1. Неразделенная любовь.К Израилю. Ты ее – Мединат Исраэль – да, она тебя – нет. Ни в какую. Ты к ней с предложениями: рук, сердца – пламенный мотор, души вложенья, лучшие годы положить на и т.д. А она – неприступная хохотунья – предлагает тебе класть свои годы на, а к ней за взаимностью не лезть. Обычно неразделенная любовь разбивает гуманитариев и людей гуманных, но редких профессий: кролиководов, рационализаторов, специалистов по бакоружию или суахили, исполнителей на ложках, тренеров по цыганской борьбе, поэтов и обществоведов со стажем.
№ 2. Неразделенная любовь Израиля. Это когда Мединат Исраэль вас любит, а вы ее нет. Это очень тяжелый случай, потому что, несмотря на предвзятое мнение и предрассудки, что, мол, государство Израиль – лилипутка, госмашина у нас мощная, если не сказать – могучая. И если она наваливается на вас и любит, то может и заспать. Главное – не брать в подарок ссуд и не подходить на пушечный выстрел, что по отдаче территорий вовсе станет проблематично, – к механизму.
№ 3. Нелюбовь и даже неприязнь к Израилю. Очень еврейское чувство, предполагающее необходимость поклониться чему-нибудь стоящему в Загорске, Ватикане, Лагосе, отведать чего-нибудь сакральненького и вообще от евреев воняет. Тут так: или – сгорать в скитах, или – под колесницу Джаггернаута, или – в мормоны! Ясное дело.
№ 4. Любовь к Израилю, но извращенная. Это когда от любви к Израилю (в небесном смысле) очень тянет религиозным чувством в Бруклин, а вообще – в Брайтон...
№ 5. Любовь. Но не к Израилю, а к русской культуре. В – Рыбинске, Виннице и Сталинабаде. Сильная любовь и – эйн тарбут б'Арец!.. Как сказала одна дама: «В Израиле нет культуры, а в Донецке она была на каждом углу».
Итак – как покончить с этой жизнью?
Понятно, что самосожжением не отделаешься. Надо что-нибудь – радикальное. Сами понимаете, кончать с жизнью в Израиле лучше всего – «с использованием движущегося транспорта» или (на худой конец) «движущихся частей механизма»... Это уж по средствам протягивай ножки. Удастся проникнуть в движущийся куда-нибудь за бугор транспорт, не будучи остановлен гарантом, али банкиром-идудовцем, али проницательным кредиточастнодателем, – молодец, смертник.
Не посчастливилось – воспользуйся «движущимися частями механизма», который (механизм) будешь загонять постепенно по частям разбойникам, морским пиратам, абрекам, проводникам-контрабандистам и прочим профи, наживающимся на нуждах реиммигрантов. Через Турцию уже идут пешком, проползая тур-аджарскую границу по-пластунски, за что клитующие аджарские пограничники называют их ласково, в честь Турции, – туристами. Дыкими туристами. Шкурки которых ценятся значительно дороже – и подшерсток гуще, и мездра дубленей. И понятно, многим – мездрам, шлимазлам – не везет: не удается покончить с жизнью в нашей стране.
Утешься, несчастливчик! С очень большой вероятностью можно смело глядеть в будущее. Если процесс отдачи нашей страны именем еврейского народа пойдет, как говорится, по нарастающей – ты вольно-невольно, почти не отдавая себе в отдаче отчета, – окажешься за рубежом. Т. е. весь по пояс в мирном процессе, но зато – совершенно весь за рубежом нашей бывшей страны. Это древний такой прикол, как подсказывает избранная история избранного реликтового народа нашего: бац – и в галуте. Как правило, это бывает всегда неожиданно как для нашей нации, так и для ее наших вождей...
Потому что если гора отходит к Магомету, то нам остается – возводить очи гóре. И проблема «как покончить с жизнью в Израиле» для нас становится – как бы это сказать? – вполне академической.
В каком-то смысле – каждый исчезнувший народ вполне достоин каждого своего правительства, принявшего решение о его самоликвидации.
Цитата: «…и бегут, ничем и никем неостановимые и неостановленные. Пока не добегают до края суши. И бросаются вслед за вожаками в воду, как будто пытаясь вымостить своими телами пучину». Это из средневекового (а значит, здорово устаревшего сочинения). И раздел манускрипта хорошо называется: «О свободе прекращения жизни». Правда, речь там идет не о евреях. Речь там идет о леммингах.
